– Андрей Владимирович, становится всё более очевидно, что мир погрузился в глобальное противостояние с основными центрами в США и Евросоюзе (коллективный Запад), Китае и России. Как в этой ситуации позиционируют себя ключевые государства Большого Ближнего Востока?
– Говоря о Большом Ближнем Востоке (ББВ), нужно четко понимать, что единой позиции стран, входящих в этот регион, не существует. Политические элиты здесь раздроблены. И, соответственно, есть существенные различия в геополитических интересах, обусловленных географическим положением – достаточно привести в пример Сирию, Ирак, Иорданию и Египет. Существуют религиозные и конфессиональные противоречия, как в случае с Королевством Саудовская Аравия (КСА) и Исламской Республикой Иран (ИРИ). И чисто экономические разногласия, касающиеся позиций некоторых членов Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ).
Пищевая цепочка
– Между тем, очевидно, что большинство арабских политических элит объединяет тенденция использования потенциального взаимодействия с Россией в качестве «переговорного аргумента» в развитии взаимоотношений с тем самым коллективным Западом и, в первую очередь, с США. Впрочем, нужно заметить, что здесь нет ничего нового – эта тенденция начала формироваться сразу же после завершения Второй мировой войны или, вернее, с началом Холодной войны, но актуальна и по сей день. Однако следует подчеркнуть, что Иран, как и другие видные представители интересов так называемого «шиитского пояса», не входят в этот «клуб по интересам» в силу принципиального противостояния с Соединенными Штатами с 1979 года. Не участвует в этой афере и Афганистан, правда, чисто из вредности, придерживаясь принципа «мы ни с кем, кроме самих себя». Кстати, вполне возможно, что, с приходом к власти талибов, Кабул будет стремиться к определенному сближению с Москвой, но исключительно потому, что пока ему просто больше не на кого опереться. В то же время можно быть уверенным, что, в случае появления малейших перспектив восстановления отношений с Вашингтоном, Кабул кардинально изменит свою политическую ориентацию. Ведь американцы, при желании, могут предоставить талибам доступ к финансовым ресурсам Афганистана, замороженным на счетах международных банковских структур. В то время как России этому просто нечего будет противопоставить.
Что касается государств Северной Африки – там Россия тоже занимает, мягко говоря, не слишком сильные позиции. Пожалуй, за исключением Алжира. Но и здесь сейчас речь идет не более, чем о традиционных на этом направлении поставках вооружений, чего для развития полноценного сотрудничества в нынешних условиях крайне недостаточно.
С началом активной фазы украинского кризиса ни одна страна ББВ, кроме, пожалуй, Сирии, не поддержала позицию России. Формально практически никто не присоединился к антироссийским санкциям, но также никто и не выразил прямой солидарности с Москвой. А это – сигнал. Означает он буквально следующее – пока государствам ББВ выгодно держать позицию с Москвой открытой, они ее держат. Но как только маятник качнется в другую сторону, она сразу же закроется. Именно поэтому, еще до последних событий, инвестиционные позиции суверенных фондов стран Персидского Залива (а это всегда главный показатель) в России были незначительны в сравнении с их положением в странах «коллективного Запада».
Роль и место Китая в этой «пищевой цепочке» сейчас не обсуждает только ленивый. При этом полностью выпадает из поля зрения следующее – экономика Китая и США настолько взаимозависимы, что говорить нужно не о соперничестве, а о согласованных действиях, о дележе сфер экономического влияния. Именно экономического, так как политически Китай аккуратно дистанцируется от любых проблемных тем. Создается впечатление, что этот процесс согласования и происходит в настоящий момент. Политически ни одной из сторон не нужна влиятельная Россия в регионе Большого Ближнего Востока. А экономически для стран ББВ наша страна мало интересна. Единственное, что Москва может реально предложить, – это право вето в Совбезе ООН, что она и делает в интересах своих «союзников», в том числе и ближневосточных. Вопрос в том, нужно ли это самой России и получит ли она что-то равноценное взамен?
Чья возьмёт
– Почему большинство ближневосточных государств придерживается относительного нейтралитета в нынешнем мировом противостоянии?
– Все страны ББВ, за исключением, по очевидным причинам, Ирана и Сирии, в текущей ситуации не спешат открыто принимать чью-либо сторону. Однако говорить о нейтралитете здесь не совсем корректно. Специфика, по крайней мере арабских политических элит, заключается в том, что как правило они никогда не занимают консолидированную позицию. К примеру, даже конфронтация с Израилем не объединила его противников на Ближнем Востоке. На фоне этого конфликта часть государств региона, таких как, в частности, КСА, Иордания и Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ), активно развивали военно-техническое сотрудничество с США. Тогда как Египет, Сирия, Иран и отчасти Ирак – с Советским Союзом, а затем и с Россией.
Отдельно здесь стоит Турция. Анкара всегда использовала свой исключительный статус в НАТО как единственного члена этого альянса на Ближнем Востоке. И по-прежнему продолжает это успешно делать. Поэтому Турции всегда всё сходило с рук. Понятное дело, что тут статус тоже совсем не нейтральный, но «всем ребятам пример» как сделать так, чтобы «было всё, и ничего за это не было».
Нынешний кризис абсолютное большинство стран ББВ справедливо считают временем больших возможностей. Допустим, чтобы получить дополнительные экономические и политические бонусы. Проявить себя в качестве «правильного» актора с точки зрения Вашингтона и заручиться поддержкой «если что». Отвлечь внимание внешнего мира от своих проколов или получить возврат «реквизированных» военно-экономических и политических программ, как в случаях соответственно с Саудовской Аравией и Турцией. Есть и много других приобретений, которые в нормальных условиях были бы либо невозможны, либо трудно достижимы.
А вообще, вполне очевидно, что сейчас позиция всех без исключения стран Большого Ближнего Востока выжидательная – «посмотрим, чья возьмет». Кстати, даже Сирия находится в режиме ожидания, ведь, исход этого противостояния коснется и непосредственно ее.
Группы интересов
– Какую роль в нынешней ситуации играют КСА и ОАЭ? Чего от них следует ожидать?
– И та, и другая группы – именно группы интересов – держат серьезные инвестиционные портфели в США и ЕС. Для них архиважно обеспечить безопасность вложений от возможности вторичных санкций. Поэтому можно с уверенностью сказать, что приоритетом и для тех, и для других будут оставаться отношения с Соединенными Штатами и Европой. При этом политические элиты ОАЭ и КСА прекрасно понимают, что вопросы соблюдения прав человека, свобод личности и гражданских свобод будут всегда оставаться точкой напряженности в отношениях с американцами и европейцами. Поэтому здесь им нужен некий инструмент компенсации. Сегодня это – Россия, с которой у обсуждаемых государств с этими вопросами нет никаких проблем. А учитывая, что перспективы России как «защитника малых сих» довольно туманны, на первый план начинает выходить и Китай. Оно и понятно. Экономически Пекин уже давно наращивает присутствие на Ближнем Востоке, при этом весьма успешно и взаимовыгодно. Тенденция к договоренностям между Пекином и Вашингтоном тоже видна. Ну, чем не палочка-выручалочка в минуты жизни трудные? Но и с Россией они пока намерены поддерживать отношения, ведь никто не знает, чем всё в итоге закончится.
Главный «дед Мороз»
– Насколько вообще велико сейчас в мире влияние государств ББВ?
– Не настолько велико, как стараются представить некоторые глашатаи нового миропорядка. Голоса с Ближнего Востока, конечно, слышны всё сильнее, в особенности через ССАГПЗ, но первостепенную роль здесь играют значительные финансовые возможности некоторых государств региона. Однако учитывая, что характер этого самого нового миропорядка довольно размыт, – насколько эти голоса резонируют? Каков «эффект эха»? Пока говорить рано.
Вне всякого сомнения, роль Казахстана и Узбекистана, например, становится видна, но это не связано с какими-то особыми компетенциями политических элит этих стран. Так что вероятно, что усиление их роли, причем пока неясно в какой именно нише, будет временным. До наступления еще чего-нибудь, о чем мы пока даже и не знаем и, чего, соответственно, не ждем.
Для полноты картины нужно определиться с тем, а кто же для перечисленных стран является «главным дедом Морозом» на празднике подарков? Для кого нужно стараться? Конечно, для своего избирателя. Это ясно. А вовне? Пока не определились – ждем. Вот от этого и будет зависеть и громкость голосов, и продолжительность их звучания. Но что-то подсказывает, что реципиентом этого хора голосов все больше видится Китай. Ну, и США, – чтобы не дай бог какие-нибудь санкции не наложили.
– А как же Евросоюз?
– Что касается взаимодействия с ЕС, то цивилизационная дифференциация здесь слишком велика и она будет сохраняться (если не углубляться) с течением времени. И желание отгородиться от Европы, как территории, где генерируются проблемы, возникающие из ничего (в основном, из личных амбиций), будет усиливаться. Соответственно, будет расти тенденция сближения с Китаем (он на мозги не капает) и США (они, при ближайшем рассмотрении, вообще не обращают внимания на вопросы, например, гражданских прав).
Без перспектив
– В какой ситуации сегодня оказались Ирак, Ливия и Афганистан? Каковы перспективы этих стран?
– Все три государства в тяжелой ситуации. В Ираке до сих пор сохраняется перспектива дробления страны. Ее территория давно превратилась в полигон противостояния Ирана и КСА. И выйти из этой конструкции Ирак пока не в состоянии – никто толком не помогает, даже США. Традиционная позиция Вашингтона – «мы вас освободили, теперь сами». А у самих иракцев пока недостаточно позитивных возможностей.
Про Ливию уже даже говорить не хочется – страна убита полностью, перспектив практически никаких, по крайней мере, в том режиме, который сейчас действует. Вероятнее всего – в длинной перспективе произойдет дробление на три государственных образования. Пока же Ливия не более, чем бумажник, который пользуют все, кому не лень.
Что касается Афганистана, то там, как известно, к управлению страной пришли террористы, которых к власти привели США. Этим всё сказано.
Верная гипотеза
– Какую роль в нынешней ситуации играет Израиль, какую это государство занимает позицию?
– Позиция и роль Израиля достойны отдельного обсуждения. Тем более, что в самом Израиле эти обсуждения идут с нарастающим энтузиазмом, что и привело к пятым за три года выборам.
Израиль, после исполнения в течение почти века роли яблока раздора на Большом Ближнем Востоке, неожиданно становится центром притяжения для соседей. Есть прогноз, что соглашения Авраама, помноженные на патетическую растерянность политических элит «первого мира», открыли дорогу процессам, которые полностью изменят ближневосточный политический ландшафт. Есть гипотеза, что в регионе начался процесс формирования нового военно-экономического и политического союза, центром которого как раз и станет Израиль, со своим технологическим и лоббистским потенциалом, а телом станут ведущие страны региона со своими сырьевыми и демографическими возможностями. В этой конструкции страны «первого мира» буду записываться на прием за год. Турция в лице Эрдогана уже этот процесс прекрасно видит, поэтому и пытается активно налаживать отношения с КСА (вопреки возмущениям турецкой оппозиции), Израилем и Египтом (несмотря на негодование организации «Братья-мусульмане»).
В случае, если эта гипотеза верна (а она верна) необходимость тесного взаимодействия нового альянса с Россией отпадет. Просто потому, что России нечего будет предложить. Скорее всего, начнет развиваться формальное сотрудничество с Шанхайской организацией сотрудничества (ШОС) и Евразийским экономическим сообществом (ЕврАзЭС). Но при этом Россия, возможно, будет рассматриваться в качестве не более, чем рядового члена этих союзов.
– Может ли нынешнее глобальное противостояние спровоцировать какие-либо новые конфликты в Ближневосточном регионе или реанимировать прежние раздоры?
– Безусловно, может. Достаточно сказать, что Афганская война 1979-1989 годов стала прямой причиной формирования боевых исламистских группировок на Ближнем Востоке, в частности «Аль-Каиды». Можно с большой долей допущения предположить, что и американское вторжение в Ирак в 2003 году тоже было неким результатом Холодной войны. По крайней мере, ее отголоском. Ну, а если углубиться в историю, то возникновение государства Израиль, ставшее причиной и сутью многолетнего конфликта на Ближнем Востоке, было обусловлено, в том числе, и желанием Иосифа Сталина создать антибританский фронт в регионе. Об этом эксплицитно написано в воспоминаниях Голды Меир и некоторых других современников тех событий.
Определенная обеспокоенность
– Какова реакция государств ББВ на последние изменения на мировых энергетических рынках?
– Определенная обеспокоенность имеется, так как все эти проблемы мешают бизнесу. При этом, чем больше изоляция России от энергетического рынка, тем выгоднее – большим конкурентом меньше. Тем более, что уже всем понятно, что «зеленый переход» не более, чем популистская кампания выколачивания дополнительных денег. Никакого отказа от традиционных источников энергии в ближайшие десятилетия не произойдет. Если, конечно, героический обыватель не решит пересесть на лошадь и парусную тягу. Кстати, хорошая мысль. Нужно поделиться. Заодно и проблему безработицы можно решить – понадобятся две профессии: швея (парусник) и убиратели конского навоза с мостовых. А пока этого не произошло, страны-производители углеводородов будут себя чувствовать уверенно.
Водородная история – дело другое. Скорее всего, водород прочно займет позицию лидера в качестве энергоносителя. Ирония в том, что основными производителями водорода, в особенности «зеленого», будут те же страны ССАГПЗ плюс Ирак, которые сегодня добывают нефть и природный газ. Так что и в этом будущем наши герои имеют стабильный доход и уважение.
Развитие атомной энергетики – тоже отдельный вопрос. По крайней мере, КСА движется в этом направлении, Турция и Египет впереди. Про Иран – и так всё понятно. Скорее всего, все вышеупомянутые имеют «темные мотивы», двигаясь в сторону атомной энергетики. По-видимому, им слегка поднадоели так называемые члены ядерного клуба, по любому поводу надувающие щеки. Хотят играть наравне. Или, по крайней мере, иметь возможность погрозить пальчиком. Так что с атомной энергетикой на ББВ проблем еще будет через край.
Не было, нет и не будет
– Как на фоне последних изменений в мире трансформируются взаимоотношения государств Большого Ближнего Востока с Россией?
– Россию просто-напросто успешно шантажируют. Индия «утопила» цены на нефть. Саудовцы (и не только) уже изучают целесообразность использования формата ОПЕК+. Как будет развиваться ситуация дальше – предугадать сложно, но вряд ли положительно для России. Вопрос «века геополитического одиночества для России», о котором говорил Владислав Сурков, очень непростой. И касается не только политики, но и экономики.
– Но в отечественном новостном поле последнее время постоянно муссируется информация о том, что ближневосточные страны стремительно отдаляются от коллективного Запада, а с Россией, напротив, быстро сближаются. То КСА и ОАЭ «прокатили» США, то Турция пошла супротив мирового гегемона, то вот-вот свершится прорыв в российско-иранских отношениях. Это всё имеет какое-то отношение к реальному положению дел или кто-то просто пытается выдавать желаемое за действительное?
– Кто-то пытается. Вообще искусство слушать является неотъемлемой частью восточной вежливости. Слушать и кивать головой. Напомню, что на Востоке вообще не принято говорить «нет». Но это вовсе не значит, что представители ББВ с нами во всём соглашаются. Не говоря «нет», они просто помогают вам «сохранить лицо». К сожалению, достаточно большое количество наших функционеров, которые работают в том числе и на Ближнем Востоке, транслируют руководству только то, что, как они считают, их руководство хочет слышать. Чтобы начальнику было приятно. Это совершенно однозначно – дорога в никуда. Всё, что мы видим, – победные реляции. Но где же сами победы?
Вот, ключевые страны ССАГПЗ, якобы, дали американцам отпор. Что же было на самом деле? Наследные принцы Саудовской Аравии и Абу-Даби – соответственно Мухаммед бен Салман (сокращенно – МБС, считается фактическим правителем КСА) и Мухаммед бен Заид (МБЗ, с мая текущего года является президентом ОАЭ и правителем Абу-Даби) – были крайне заняты своими «внутридомовыми» делами и не ответили на звонки президента США Джозефа Байдена. Это сразу интерпретировали как демарш против Соединенных Штатов. И сделали вывод, что главы этих государств больше не слушают американцев: горшки разбиты, всё порвато-поломато и тропинка затоптата. И теперь мы будем дружить с ними взасос. Ничего подобного! В итоге они ответили на телефонные звонки, когда пришло время, потому что их связывают миллионы и миллиарды долларов, в том числе инвестиций этих самых МБС и МБЗ внутри США.
А что мы этому можем противопоставить? Провальный проект железной дороги, который ОАО «РЖД» не смогло вытянуть в Саудовской Аравии? Или ФСЭГ – так называемый газовый ОПЕК, который в итоге оказался никому не нужен? А всё это результат того, что люди, которые должны заниматься оценкой реальной ситуации и готовить адекватные материалы для принятия правильных решений, этим не занимаются. А занимаются тем, что рассказывают сказки, которые не имеют ничего общего с действительностью.
На Ближнем Востоке у России нет друзей, никогда не было и никогда не будет. Но в регионе у нашего государства, безусловно, есть свои интересы. И наша страна не может их обеспечить вовсе не потому, что это невозможно, а постольку, поскольку тем, кто должен принимать правильные решения, представляют неверную информацию. А ведь ББВ – это не просто так. Это очень сложный регион, имеющий тысячелетнюю историю, где зародилась цивилизация и чуть ли не все основные мировые религии. Это центр мировой цивилизации. И с этим именно так и надо обращаться – аккуратно, грамотно, вдумчиво и с пониманием. Лично я этого не вижу. Может, что-то я упускаю, но я реально этого не вижу.
Во времена Советского Союза развитие сотрудничества с регионом тоже шло далеко не просто. Там, конечно, были интересы военного характера, дешевое вооружение, дешевые специалисты и советники. Потому что американские и британские стоили всегда очень дорого, а советские – дешево. Это надежный автомат Калашникова, который можно вывалять в песке, а он всё равно будет стрелять. Конечно, такие интересы были. Но самый большой интерес был в виде шантажа США и Европы, по принципу «если вы нам этого не дадите, то мы сейчас же обратимся к Москве». И в определенной степени этот шантаж работал. Но если кто-то думает, что сейчас что-то принципиально изменилось, то он глубоко ошибается.
Как вы думаете, нынешнюю, современную политическую ближневосточную элиту, которая держит в своих руках финансовые потоки, что больше интересует – построение счастливого будущего в своей стране или очередное Ferrari или Lamborghini в свой гараж? Уверен, что Ferrari и Lamborghini. А Российская Федерация такого производить не может. И денег тоже не дает, потому что у самой нет. Для этого есть Китай, который производит реплики Ferrari и Lamborghini, пусть и похуже, чем оригиналы, и спокойно их распространяет. А также раздает дешевые кредиты.
Так что я не вижу долгосрочных перспектив в том формате, в котором мы сегодня работаем с Ближневосточным регионом. В Советском Союзе, по крайней мере, направление планирования и оценки наших возможностей и перспектив работы на Ближнем Востоке было очень сильнó. Профессионально сильнó. Поэтому мы шли туда с открытым лицом и всегда знали – чего мы стóим, чего ожидать, каким образом это ожидание нужно осуществлять и что из этого может получиться. Сегодня я вижу несколько иной подход – разговоры о том, что американцы потеряли там свои позиции, европейцы – давно их утратили, да и вообще все потеряли своё влияние на Ближнем Востоке. И только мы усилили свои позиции. Когда я это слышу всё, у меня просто нет слов. Это говорят те, кто либо вообще не понимает, что именно происходит в регионе, либо это говорится и распространяется специально, но тогда это просто вредительство, которое полностью подрывает наши позиции на ББВ.
Например, всем известно, что в последние пять месяцев российский бизнес переориентировал мощности и специалистов на Ближний Восток, в том числе и в Дубай, который предоставляет колоссальную площадку и возможности. Кто-то думает, что это потому, что в Дубае очень любят Россию? Нет, они очень любят самих себя. Они пользуются обстановкой, чтобы снять сливки. Они это делают для счастливого будущего ОАЭ и только.
«Большой план» Эрдогана
– Кстати, Турция в этом плане – классический пример. Сколько было разговоров, что турки купили С-400, Турция полностью размежевалась с Соединенными Штатами, американцев теперь слушать не хочет и просто показывает большой кукиш Вашингтону. Но что произошло в итоге? Они вернулись в программу производства американского истребителя пятого поколения F-35. С Турции практически сняли американские санкции, и, если и не все, то очевидно, что скоро снимут окончательно. Поэтому всегда нужно думать о стратегической перспективе, а не о том, что мы видим у себя под носом в данный конкретный момент.
– Кстати, а какую роль может сыграть Турция в сегодняшнем мировом противостоянии?
– Турция – системообразующая страна, такая же как Иран и Саудовская Аравия. Мало того, она вообще системообразующая в Восточном Средиземноморье. То есть, в регионе, который фактически является логистическим подбрюшьем всей Европы. Поэтому Турция не только может, но и уже играет очень серьезную игру. Например, последним демаршем в отношении Швеции и Финляндии она показала не только внутреннему избирателю, но и внешнему миру, что Турция – серьезный международный игрок, с которым вынуждены считаться не только государства Ближнего Востока, но даже Европа и США просто так обойти ее не могут. И это всё один большой план президента Турции Реджепа Эрдогана по возвращению страны в мировую политику в качестве тяжеловеса. И у него это получается. И, кстати, очень интересно, что это совпало и идет параллельно с его, такой достаточно героической, попыткой налаживания отношений с КСА, что для Турции крайне важно.
– Почему героической?
– Потому что на Эрдогана тут же напала оппозиция и начала его рвать в клочья – как он может вести какие-то переговоры с убийцами Джамаля Хашогги, журналиста из Саудовской Аравии, получившего известность за критику властей США и своей страны (был убит на территории консульства Саудовской Аравии в Стамбуле в 2018 году). Но Эрдоган не обращает на эту критику никакого внимания. Потому что он считает, и вполне себе справедливо, что для того, чтобы Турции занять свое место в ближневосточной, восточно-средиземноморской и мировой политике, нужно обязательно нормализовать отношения с КСА. Иначе это будет раздражитель, который будет постоянно отвлекать Турцию от решительных внешнеполитических шагов на грани авантюры. И у него это получается.
И обращаю внимание, что он действует в том числе и против России. Причем совершенно не стесняясь этого. Например, Турция поставляет Украине беспилотные летательные аппараты (БПЛА) Bayraktar, потому, что Эрдоган сразу сказал, что он против специальной военной операции (СВО) России на Украине.
– Ну, турки и Азербайджану поставляли эти БПЛА в Карабахском конфликте, что явно не было в интересах России. И на Крым претендуют…
– Турки на Крым не претендует – это сказки. Другое дело, что Турция действительно использует ситуацию вокруг Крыма для своих политических целей. Так же, как турки не претендуют и на Закавказье, и вовсе не собираются его оккупировать. Там Турция тоже всего лишь использует ситуацию в своих интересах. Потому, что Эрдоган – политический реалист. Он прекрасно понимает, что этого не будет никогда и что стремиться к этому бессмысленно и контрпродуктивно. А вот создать так называемый «Тюркский мир», то есть получить максимальную выгоду от использования тюркизма как балансира усиления политического, экономического, идеологического и культурного влияния Турции на определенные территории, действительно очень важно. И он, стремясь этого добиться, крайне активно этим занимается. А это, как раз, и есть элемент усиления влияния как серьезного тяжеловеса в мировой политике.
Между тем, все эти пустые разговоры о неоосманизме ничего не стóят. Думаю, что те люди, которые говорят об этом в контексте перспектив оккупации турками Крыма и Закавказья, даже и не знают толком, что такое неоосманизм в действительности. Застучали барабаны, набежали бусурманы – это, на самом деле, ничего общего с неоосманизмом не имеет. И вот эта кривая оценка всего несет в себе огромную опасность. Потому что неверная оценка эволюциионных процессов, которая происходит в регионах, где у России есть серьезные интересы и на которые наша страна, в принципе, должна опираться, приводит к нанесению колоссального ущерба всем нашим прежним политическим завоеваниям.
Одно из великого множества
– Теперь о том, что касается перспектив мегапрорыва в российско-иранских отношениях. Уверен, что в нынешних условиях он возможен, но лишь теоретически.
Вообще, Иран – страна удивительная. Тут надо реально понимать, что сегодняшнего Ближнего Востока не было бы, если бы ранее не сформировалась Персия. Ведь государственность в ближневосточном регионе началась и распространялась именно с Персии. Достаточно вспомнить, что второй, как бы основной, этап становления арабо-мусульманской государственности в Аббасидском халифате осуществляли именно персы. Абассиды пришли из Персии, совершили революцию против династии Омейядов и принесли с собой персидские традиции управления государством. И персы это прекрасно знают. И относятся сами к себе с большим уважением, достаточно снисходительно поглядывая при этом на окружающих с высоты своего исторического положения. Особенно это стало заметно после двух десятилетий теократического режима. Где-то к началу 2000-х. Потому что после 1979 года все, кому не лень, предрекали, основываясь на имевшемся у них историческом опыте, полное фиаско и падение режима, который установил аятолла Хомейни. Аргументы были стары как мир – в ХХ веке теократия не работает, и все попытки повторить многосотлетний опыт существования и развития Исламского халифата обречены на полный и бесповоротный провал. Плюс – тотальные санкции, которые американцы сразу же ввели против Ирана в 1979 году. Но ничего такого не произошло. Иран смог выжить. И не просто выжить, но и создать определенную, я бы даже сказал, несколько эндемичную экономику. Несмотря на то, что Иран не пошел по пути автаркии, поддерживая всеми правдами и неправдами отношения не только с ближайшими соседями, но и с Европой. И европейцы всё это время поддерживали, в той или иной степени, вполне себе тесные отношения с Ираном.
Но мир идет дальше, и гордый иранский народ прекрасно это видит. Ведь надо понимать, что иранцы в массе своей нетерпимы к прессингу, в том числе и внутри своей страны. И с этим что-то надо делать. Критическая масса недовольства накапливается. Это – действительно есть. Достаточно сказать, что в Иране де-факто запрещен свободный интернет, но, несмотря на это, страна занимает чуть ли не первое место в мире по количеству интернет-пользователей.
Конечно, Иран ищет пути решения проблем внешнеполитических и, через них, внутренних проблем. Потому что на сегодняшний день мы понимаем, что внешнеполитическая конструкция в мире всегда влияет на внутреннюю политику страны. Особенно той, что с 1979 года находится под санкциями.
Впрочем, нас интересуют, прежде всего, перспективы российско-иранского сотрудничества. В состоянии ли Россия и Иран выстраивать стратегию взаимодействия в целом ряде вопросов и как именно. А Иран, между прочем, – страна, у которой есть определенный ресурс, который можно брать и с ним работать. Но здесь я отношусь к числу пессимистов – считаю, что больших перспектив здесь нет и быть не может. По одной простой причине – у Ирана свой путь развития, свои интересы, которые с Россией практически никак не пересекаются. Поэтому предполагаю, что в ближайшие годы Иран будет, так или иначе, стремиться налаживать отношения с коллективным Западом. Нужно отбросить иранскую воинственную риторику в отношении Израиля и «самого большого Сатаны» – Вашингтона. Это всего лишь риторика, которую и надо воспринимать не более, чем риторику. Тем более, что в настоящее время она имеет чисто инерционный характер, то есть – постепенно уходит в прошлое.
Между тем, лидеров ИРИ также смешно подозревать в глупости, как и Эрдогана. Иранцы внимательно следят за тем, что происходит в мире. И, понятное дело, их больше интересует ближайшее окружение – арабские страны Персидского залива, Турция и далее по списку – Восточное Средиземноморье и североафриканское побережье. От этого окружения во многом и зависят как экономические интересы, так и политическая безопасность Ирана. Иранцы прекрасно понимают, что они в равной степени потеряли часть позиций в Ираке и Сирии. На сегодняшний день они уже не могут так диктовать свою политическую волю, как это было во времена Касема Сулеймани – командующего спецподразделением «Аль-Кудс» (предназначено для проведения спецопераций за пределами Ирана) в составе Корпуса Стражей Исламской революции. Кстати, это – еще одно доказательство того, что роль личности в истории велика. Потому что сменивший его бригадный генерал Исмаил Каани – человек далеко не того калибра и не того размаха, и, как результат, и «выхлоп» от его деятельности совсем не тот. В ИРИ отлично видят и то, что ситуация на Ближнем Востоке стремительно меняется, в том числе, что Израиль очень сильно наращивает мускулы и достаточно быстро превращается в центр притяжения арабоговорящего мусульманского населения ближневосточного региона. И, кстати, не только – так, прошла информация о том, что даже Сомали встала на очередь нормализации отношений с Израилем. И это – крайне серьезная тенденция. Вокруг Израиля формируется такая команда, которую Иран, однозначно, игнорировать уже не может. Поэтому, думаю, в ближайшее время на ББВ произойдут очень серьезные изменения, которые затронут далеко не только Иран. Правда, боюсь, что Москва (не Кремль, а Россия в собирательном плане – российские компании, бизнесмены, лидеры общественного мнения и так далее) сильно недооценивает эту ситуацию. И, двигаясь по пути наименьшего сопротивления, заявляет на голубом глазу: иранцы под санкциями с 1979 года, и мы под санкциями, поэтому сейчас пришло время броситься в объятия друг друга назло коллективному Западу. Но дело в том, что в действительности никто в объятия ни к кому кидаться не будет. Потому что совершенно разные интересы, совсем другой взгляд на жизнь, иной подход к перспективам взаимодействия. Соответственно, все эти разговоры о том, что вот-вот свершится мегапрорыв в российско-иранских отношениях, вызывают не более, чем недоумение.
Приведу конкретный пример не из виртуальной реальности, а из реальной действительности. В этом году иранец писал у меня дипломную работу как раз по отношениям Ирана с ЕврАзЭС. Получился прекрасный взгляд изнутри, который наглядно показал, как иранцы на самом деле относятся к сотрудничеству с Россией: «Это взаимодействие интересно ИРИ как одно из великого множества привлекательных направлений, возможность использования которых Иран внимательно изучает». То есть, это направление основным или даже особо важным для Тегерана никогда не было, не является и не будет. По крайней мере, в обозримой перспективе.
Это реалии, которые в Иране прекрасно понимают и четко осознают. А у нас? К сожалению, в России культивируется настрой в отношении Ирана как к некой парии, которую загнали в угол, и она готова на всё, поэтому вот сейчас нам стóит лишь протянуть руку, она с радостью за нее ухватится и потом будет перед нами в вечном долгу. Кстати, во многом это результат пропагандистской деятельности некоторых американских кабельных каналов, которые нагнетают обстановку вокруг Тегерана с совершенно определенными целями. На самом же деле всё совершенно не так.
И до тех пор, пока мы не будем всё это учитывать, следует готовиться к тому, что каждый шаг, который делаем в направлении Ирана и Большого Ближнего Востока в целом, будет приносить нам сплошные разочарования.
Назад в будущее
– А какова ситуация с бывшими республиками СССР, которые являются частью ББВ? Например, после развала Советского Союза и до самого последнего времени в российском информационном поле нам представляли тот же Казахстан не иначе как верного союзника нашей страны на постсоветском пространстве. Были, конечно, вопросы без ответов, но в этом году вера в нерушимость этой дружбы окончательно пошатнулась. Есть и другие «братья и сестры» России в Средней Азии и Закавказье, доверия к которым, к сожалению, еще меньше. Можем ли мы сейчас полагаться на таких «союзников»?
– Когда я слышу рассуждения о том, что у нас где-то есть верные союзники, а тем более в стане бывших республик СССР, создается устойчивое впечатление, что люди, транслирующие подобные тезисы, застряли в прошлом как минимум на пару-тройку десятилетий. Они всё время ищут друзей за пределами нашей страны, и не могут жить по-другому. А если какой-то из этих мифических друзей нас предает, они сильно обижаются, начинают рвать волосы, причем не только на себе, но и на других, и причитать, что не ожидали такой подлой измены. Но кому еще непонятно, что во внешней политике друзей нет и быть не может. Сколько еще нужно об этом говорить? Во внешней политике есть только интересы. И у каждой страны, как ни странно, интересы свои – это аксиома.
В чём, с моей точки зрения, основная проблема бывших республик СССР? Кстати, они в равной степени касаются абсолютно всех, включая и Белоруссию. Дело в том, что, когда Союз разбежался и каждая из республик что-то отхватила себе уже в качестве независимых государств, все они оказались оторваны от логистической, экономической и финансовой пуповины, которой являлся так называемый центр. А именно – Россия, и, естественно, Москва. Все разговоры, что одни были богаты тем, а другие – этим, не выдерживают никакой критики. Все они, так или иначе, были дотационными. Все получали деньги и встраивались в товарные цепочки, все пользовались общей логистикой и так далее. А когда это всё прервалось, то альтернатив и не было. И в первоначальный период, когда нужно было создавать новые международные связи, практически во всех бывших союзных республиках, за исключением Прибалтики, началась война кланов. Все начали бороться за власть и им было не до всего вот этого. В такой ситуации народу надо было объяснять – почему есть нечего, денег нет и зарплату не платят. Однако представление объективного анализа сложившегося положения региональными элитами было равносильно самоубийству, как и обнародование реальных причин всеобъемлющего кризиса, охватившего постсоветское пространство. Естественно, что раскрывать такие данные никто не собирался. Но и ничего умного придумать не удалось. Поэтому и был запущен глупый и никак не соответствовавший действительности, но впоследствии весьма популярный тезис о том, что во всех бедах виновата Россия. Якобы Москва всех оккупировала, испокон веков угнетала, грабила, репрессировала и в итоге загнала за Можай.
Но главная проблем заключалась в том, что Москва, занятая своими внутренними проблемами, не только никак на это не отреагировала, но и проигнорировала как этот демарш, так и в принципе судьбу всех бывших республик вместе взятых. Не было контрпропаганды, контраргументов, контрвлияния – ничего. А заниматься этим было жизненно необходимо. Потому, что история «о вине России за всё» грела душу не только постсоветской элите, но и тому самому «коллективному Западу», который с удовольствием включился в раскрутку этой темы. И даже вовсе не потому, что была какая-то непримиримая вражда, а просто тема оказалась настолько популярной среди обывателей, что не отыграть ее по полной было фактически преступно – рейтинги, прибыли и так далее. Беда в том, что, если изначально этот процесс регулировала «невидимая рука рынка», то в какой-то момент он стал управляться политическими группами интересов прежде всего «ближнего зарубежья». Уже позднее в процесс включилось зарубежье дальнее. И, как в знаменитом фильме «Фанфан Тюльпан», – «война шла своим чередом, пока не вмешалось верховное командование, правый флаг был повернут на левый, левый на правый, середина повернулась назад».
Сейчас, конечно, уже мало кто помнит, что Политбюро ЦК КПСС в Москве на 90% состояло из представителей этих самых союзных республик. Правда, теперь это уже не важно. Важно то, что эти бывшие республики ушли от нас навсегда. И именно безразличное отношение России к процессам, происходившим на этих территориях в течение последних трех десятилетий, стало одной из главных причин кризисных явлений. Между тем, «наши бывшие» давно начали жить своей жизнью, в которой им больше не нужен «большой брат», который будет учить как жить. Им нужен партнер. Но Россия так и не научилась выступать в качестве партнера и продолжает навязывать бывшим советским республикам свою философию, как это было во времена СССР. Но теперь, что вполне логично, это вызывает активное противодействие бывших «младших братьев».
Для сравнения здесь можно привести пример того, как аналогичную политику проводит Турция. Какую бы позицию ни занимал Эрдоган, которого, к слову, неоднократно обвиняли в приверженности идеям неоосманизма, он никого не учит жить, а говорит: «Давайте будем вместе. Мы равны и можем многому научиться друг у друга. Я готов помогать вам. Всем, чем смогу. И жду от вас того же». Такой подход не пугает и не отталкивает государства, которые когда-то были в составе Османской империи, а сейчас остаются в ареале влияния Турции. Да, они давно ушли в свое собственное плавание, но очевидно, что будут и дальше оставаться лояльными Турции.
Что касается Казахстана. На последнем Петербургском международном экономическом форуме президент Касым-Жомарт Токаев сказал всё, что хотел сказать. Думается, здесь было всё предельно ясно – разночтений быть не может. И это явный сигнал для России. Все ли этот сигнал правильно поняли? Надеюсь, что так.
А вообще, нужно понимать, какими ресурсами мы реально располагаем, чтобы привлекать эти страны в свою орбиту. Если они действительно у нас есть, то непонятно – почему не используются. Или почему применяются так неэффективно.
Но вообще надо быть реалистами. Правильно и честно оценивать, что реально у нас есть и что мы действительно способны с этим сделать. Тогда жизнь станет намного легче и привлекательней. И мы будем более привлекательными для окружающих.
Незамедлительно что-то делать
– Что, по вашему мнению, России и отечественным компаниям сейчас крайне необходимо делать в рамках сотрудничества с государствами Большого Ближнего Востока? И чего делать в настоящее время ни в коем случае нельзя?
– Чего делать категорически нельзя – это бездумно, оптом ломиться на Восток со своими идеями различных поворотов. Сотрудничество любит логику, неспешность и продуманность. Авралом сотрудничество не наладишь.
При этом Ближний Восток, в особенности страны ССАГПЗ, уже начали «заманивать» все мало-мальски технологичные российские компании и специалистов к себе. Пользуясь их уязвимостью перед тотальными санкциями. Уже одно это должно показать, что ни о каком сотрудничестве речи не идет. Только пылесос.
А рекомендация может быть только одна: в очередной раз история нашей страны показывает, что когда-нибудь придется обратиться к профессионалам. Перефразируя братьев Стругацких – «надобны не просто верные, но умные».
Сейчас вообще очень сложно о чем-либо говорить и что-либо оценивать. Дело в том, что ситуация вокруг Украины, не говоря уже даже про санкции, затронула отношения России практически со всеми странами. Она дойдет, как минимум в виде эха, в любой регион, куда бы мы ни шли и с кем бы ни пытались вести разговор. С любыми партнерами, которых мы расцениваем как дружественных или как недружественных. Но я еще раз хочу вернуться к той конструкции, которая формируется на Ближнем Востоке благодаря существенным изменениям роли Израиля. Потому что зарождается огромная сила, которая способна полностью изменить регион как изнутри, так и его роль на мировой арене. Прежде всего, в Средиземноморье. А от этого очень многое зависит. И эта конструкция предполагает, что ни нам, ни американцам по большому счету там больше ничего не светит. У американцев, возможно, более выгодные позиции, потому, что у них, всё-таки, несколько иной характер отношений с этим регионом, нежели у нас. Пока. Но если мы хотим изменить ситуацию в свою пользу, то уже пора незамедлительно что-то делать, не дожидаясь того, когда станет слишком поздно.
Беседу вел Денис Кириллов