КОСМЕТ (Косово и Метохия) в 1999-2008 годах. Часть II.

Первые результаты

После прибытия на аэродром Слатина первых российских подразделений, 11 истребителей МиГ-21 и два учебно-тренировочных самолета УТВА-53, находившихся под командованием командира 98-й истребительно-бомбардировочного полка ВВС Югославии полковника Гвоздена Урошевича, вылетели во второй половине дня 12 июня в направлении Батайницы – самого большого военного аэродрома в Сербии, расположенного в 25 км от Белграда (Генерал Спасоје Смиљанић. «Агресија НАТО-Ратно ваздухопловство и противваздушна одбрана у одбрани отаџбине”. Београд. 2009).

Официально это было последнее подразделение югославской армии, покинувшее территорию Косово и Метохии. Что стало возможным исключительно благодаря вводу в Слатину российских десантников.

В то же время, появление российского контингента в Космете отразилось на судьбе огромного количества сербов Приштины, мягко говоря, крайне отрицательно.

Многие из них, узнав, что в Косово идет колонна российских войск, были убеждены, что русские займут Приштину и защитят сербское население. И вообще отказались от эвакуации из города или отложили этот процесс. Распространению таких заблуждений активно способствовали и некоторые сербские официальные лица.

В результате многие из них были убиты боевиками UÇK, которые в итоге пришли в Приштину вместо русских.

Вывод армии Югославии и полиции Сербии, там, куда ещё не добрались силы миротворцев, приводил к тому, что отряды боевиков UÇK жгли сербские сёла на глазах отступавших сербских подразделений.

Не только убивая и захватывая в плен замешкавшихся сербских военных, но даже нередко атакуя непосредственно основные силы отступавших армии и полиции.

Безнаказанность таких действий боевиков UÇK привели к тому, что в одном из районов близ Приштины – поселке Враньевица – группа военнослужащих Армии Югославии оказалась в окружении албанских боевиков.

Тогда в средствах массовой информации (СМИ) появились сюжеты, что американцы якобы взяли в плен в Косово и Метохии сербских военных.

В действительности 12 солдат и два офицера Армии Югославии были спасены американцами от расправы со стороны албанских боевиков UÇK («Отета земља». Марко Чупић. «Полит». Београд. 2006).

Лавина лжи

С уходом югославской армии и сербской полиции по Космету прокатилась мощная волна насилия.

Военно-политическое руководство Сербии и Югославии осознанно и целенаправленно стремилось внедрить в массовое сознание сербов миф о полной и безоговорочной победе сербских сил над UÇK.

Активно содействовали распространению официальной пропаганды многочисленные «ура-патриоты», включая и известных сербских и югославских общественных деятелей из числа элиты.

И даже многие авторитетные сербские военные, включая самих генералов, «на голубом глазу» уверяли народ, что албанские боевики разгромлены окончательно и бесповоротно. А, соответственно, и бояться больше нечего.

К сожалению, подавляющее большинство простых сербов, в том числе в Косово и Метохии, безоговорочно верило официальной пропаганде.

В итоге в июне 1999 года многие косовские сербы оказались просто не готовы к тому, что после вывода югославской армии и сербской полиции они сразу же окажутся лицом к лицу с албанскими боевиками. Им даже в голову такое не могло прийти.

В действительности же UÇK не была уничтожена – лесá и горы Космета просто кишели албанскими боевиками. Прекрасно чувствовали себя они и в районе Дреницы, по соседству с Приштиной, из-за чего, собственно, приштинские больницы были переполнены ранеными сербами, которые смогли выжить после столкновений с адептами UÇK.

Однако донесения армии и полиции, а также служб военной и государственной безопасности подгонялись под заранее спущенную «сверху» генеральную линию югославского и сербского политического руководства.

Впрочем, о реальном положении дел в Косово и Метохии широкие массы сербской общественности узнали сразу же после вывода из автономного края Армии Югославии и полиции Сербии.

Последствия

Вывод югославских и сербских сил из Косово и Метохии и ввод международных миротворческих сил под руководством НАТО не остановил боевых действий UÇK в автономном крае – они просто перешли в другую фазу.

Фактически на плечах отступавших югославских и сербских подразделений албанские боевики входили в села и города Космета, где проживало неалбанское население, не дожидаясь подхода контингента Североатлантического Альянса. И устраивали там погромы и «зачистки».

Только по официальным данным, представленным Координационным центром по Косово и Метохии (действовавшим в 2005 году под руководством Санды Рашкович-Ивич при правительстве Сербии), лишь с 10 июня по конец августа 1999 года в результате активности боевиков UÇK в Космете было убито и пропало без вести 1002 серба и 140 лиц иной национальности.

А десятки тысяч сербов и тысячи представителей других национальностей, которым удалось избежать этой участи, вынуждены были навсегда покинуть свои дома.

На своем пути албанцы оскверняли, разрушали и сжигали все сербские православные храмы и монастыри, убивая прихожан, священнослужителей и монахов.

Очевидно, что военно-политическое руководство Сербии и Югославии было прекрасно информировано о реальном положении дел в Косово и Метохии, создавшемся на момент ввода в автономный край войск НАТО. И не могло не понимать чем это чревато для косовских сербов.

Поэтому, чтобы избежать геноцида сербов и уничтожения православных святынь Космета, «сверху» были даны некие указания по организации защиты неалбанского населения и сербского духовно-исторического наследия в автономном крае.

Однако сделано в соответствии с этими распоряжениями в итоге было крайне мало. И президент СРЮ Слободан Милошевич, как, впрочем, и его окружение, уже ничего не смогли с этим поделать.

Так, сначала в рядах выводимых из Косово и Метохии подразделений армии и полиции службой военной безопасности СРЮ достаточно активно шла вербовка добровольцев, готовых остаться в Космете для защиты сербских районов от агрессии боевиков UÇK.

Естественно, остаться они должны были не как военные, а как вооруженные гражданские. Предполагалось, что благодаря таким добровольцам в районах автономного края, где проживают преимущественно сербы, должна быть создана эффективная система гражданской обороны, которая дала бы местному населению возможность защищаться и противостоять атакам албанских боевиков.

Если бы тогда такая система обороны была создана, она смогла бы защитить неалбанское население и сербские духовно-исторические ценности Космета от «зачисток» и погромов UÇK.

Контингент KFOR вряд ли смог бы этому помешать – он просто не имел достаточных сил и средств для осуществления полного контроля над всей территорией Косово и Метохии. Особенно, если бы речь шла о «партизанском» движении в горно-лесистой местности.

Но то, что произошло на деле, можно назвать разве что «организованным беспорядком». Вербовка добровольцев для защиты косовских сербов была неожиданно прекращена. Без каких бы то ни было объяснений. А работа офицеров службы военной безопасности свернута.

Случилось это тоже по приказу «сверху» уже через пару недель после полного вывода югославских и сербских сил с территории Косово и Метохии. Правда, кто именно взял на себя ответственность за это, до сих пор так и осталось загадкой.

В итоге кое-как организовать самооборону сербов с участием немногочисленных добровольческих отрядов по большому счету удалось лишь в северной части Косовской Митровицы и в Грачанице.

Город Северная Косовска-Митровица расположен в Северном Косово, населенном преимущественно сербами. Северное Косово – неофициальное название региона, который полностью занимает три северных общины автономного края – Звечан, Лепосавич и Зубин-Поток, а также меньшую часть общины Косовска-Митровица за северным берегом реки Ибар.

Грачаница находится в 8 км к югу от Приштины. Сегодня это – сербский город-анклав, центром которого остается православный Монастырь Грачаница.

Между тем почти все остальные сербские районы Космета были предоставлены сами себе. Соответственно, каждый из них оказался один на один с боевиками UÇK, а затем и с контингентом НАТО.

Конечно, многие местные сербы в ходе Косовской войны 1998-1999 годов запаслись оружием, чтобы при необходимости иметь возможность защититься от боевиков UÇK.

Тем более, что вооруженные столкновения между сербами и албанцами в Косово и Метохии начались задолго до этой войны. Напомним, что межнациональный конфликт здесь начал развиваться с разной степенью интенсивности с 1981 года. А возник он на многие десятилетия раньше.

Соответственно в некоторых районах Космета сербское население пыталось защищаться от албанских боевиков самостоятельно и вступало в вооруженное противостояние с UÇK, стараясь отбить атаки и остановить погромы.Однако даже там, где сербы смогли своими силами создать более или менее организованную оборону, они не могли долго противостоять более многочисленным, а также значительно лучше вооруженным и организованным отрядам UÇK.

Большинство из таких сербских центров сопротивления после коротких боев было уничтожено. А подавляющая часть поселков, сёл и городских районов Космета – полностью «зачищена» от всего неалбанского населения.

Транснациональная оккупация

Отсутствие в большинстве сербских районов Косово и Метохии организованной гражданской обороны, которую должны были создать при отступлении югославская армия и сербская полиция, привело к ужасающим последствиям.

Отстаивать свои права, в том числе и право на жизнь, разрозненные и малочисленные группы сербской самообороны оказались просто не в состоянии.

Причем, это касалось не только противостояния с албанскими боевиками, но и вынужденного «общения» с силами KFOR, которые де-юре должны были выступать в качестве последних и единственных защитников сербского населения Космета.

Дело в том, что, полностью отказавшись от сотрудничества с НАТО, югославское и сербское военно-политическое руководство лишилось любой возможности реально отстаивать какие-либо права косовских сербов даже перед силами KFOR.

Например, в поселке городского типа Гнилане, который расположен в 47 км к юго-востоку от Приштины и является центром Косовского поморавья, американский офицер (этот район относится к сектору KFOR, контролируемому армией США) приказал избить нескольких сербов.

Только за то, что они заявили о нападении албанцев, у которых американцы потом не смогли найти оружия. И это был не единичный случай.

Косовские албанцы, в отличие от сербов, были прекрасно организованы, и за ними стояла хорошо вооруженная UÇK. Очевидно, что KFOR приходилось считаться со многими их требованиями и максимально соблюдать их права.

А постоять за косовских сербов было просто некому, кроме них самих. Поэтому американцы не стеснялись нарушать их права, унижать и издеваться над ними.

И переворачивать сербские дома вверх дном во время обысков в поисках оружия и боеприпасов, без которых сербы, если не пополняли ряды беженцев, то были обречены на верную гибель.

При этом контингент KFOR легко арестовывал сербов за любые попытки вооруженного сопротивления албанским боевикам.

В то же время к албанцам «миротворцы» относились совершенно по-другому. И понятно почему – UÇK незамедлительно отвечала «шквальным огнем» на любые попытки «миротворцев» предотвратить, а тем более остановить агрессию албанских экстремистов.

 

Между тем, когда дело не касалось непосредственно албанцев, не только KFOR, но и Миссия ООН по делам временной администрации в Косово (United Nations Interim Administration Mission in Kosovo, UNMIK) вели себя в Космете ровно так, как на завоеванной и оккупированной территории.

Так, UNMIK фактически захватила власть над государственными предприятиями Сербии в Косово и Метохии, передав управление ими новым администрациям, созданным представителями самой этой миссии, руководимой американцами.

При этом сербы были отстранены от управления своими предприятиями и их места сразу же заняли албанцы. Даже несмотря на то, что последние не имели не только достаточного опыта для этого, но даже и необходимых знаний.

Итогом этого стала череда аварий на предприятиях Космета. И, в частности, на угольной теплоэлектростанции в Обиличе, которая производила порядка 30% всего электричества, потребляемого автономным краем.

Впрочем, это мало беспокоило новых хозяев Косово и Метохии, которыми стали, как нетрудно догадаться, совсем не албанцы, а их покровители от «коллективного Запада».

Но «коллективный Запад» беспокоило вовсе не благополучие косовских албанцев. Его интересовал беспрепятственный доступ к природным и, в том числе, геологическим ресурсам Космета, и контроль над предприятиями, обеспечивающими их освоение, разработку и реализацию.

Напомним, что эти ресурсы и предприятия находятся непосредственно в Европе, то есть совсем рядом со своими основными рынками сбыта. А, соответственно, являются более чем конкурентоспособными.

Это касается не только весьма значительных залежей каменного угля в Косово и Метохии, но также, например, и одного из самых больших в мире горно-обогатительных комбинатов – «Трепча».

Во времена СФРЮ – с 1945-го по 1992-й год – он был одним из крупнейших промышленных предприятий Социалистической Федеративной Республики Югославия, на долю которого приходилось порядка 70% всех минеральных богатств этой страны.

Сегодня, даже после нескольких десятилетий деградации производственного объединения и «широкой оптимизации» его активов, этот крупный горнодобывающий комплекс на севере Косова, расположенный к востоку от Митровицы, включает в себя действующие свинцовые и цинковые шахты, три обогатительных фабрики, а также металлургический и цинковый заводы.

Правда, «Трепча», как и прочие предприятия Космета, имеющие стратегическое значение для Европы, перешло под полный контроль транснациональных корпораций.

Параллельно с этим UNMIK без каких бы то ни было консультаций с Белградом уничтожила телевизионную вышку Сербии в Косово и Метохии (на косовской Мокрой горе), самовольно запретила в автономном крае хождение югославских динаров, а также проложила в регионе новые автономные от Сербии телефонные линии.

ОЛЕГ ВАЛЕЦКИЙ

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

Первая часть: http://www.samovar-news.com/2018/09/18/kosmet-kosovo-i-metohiya-v-1999-2008-godah-chast-i/