ГМО: бой не на жизнь, а на смерть

Тема генно-модифицированных продуктов по-прежнему вызывает дискуссии. Во многих странах действует частичный запрет на ГМО. В некоторых, например, в Японии, запрещено выращивание сельхозкультур из ГМ-семян, но разрешен экспорт. Норвегия, которая не входит в ЕС, смогла запретить как продаже, так и выращивание генно-модифицированных продуктов, однако странам Евросоюза подобная роскошь недоступна — ограничить оборот ГМ-продукции нельзя, а для ограничения выращивания нужно получать специальное разрешение у Брюсселя.

У лоббистов ГМО много аргументов. Во-первых, чтобы прокормить стремительно растущее население нашей планеты, уже не хватает “чистых” технологий, утверждают они. Сегодня, по данным ООН, голодает каждый шестой житель Земли. Во-вторых, измененные на уровне ДНК овощи, фрукты и злаки менее подвержены болезням и вредителям, лучше плодоносят и дают стабильный урожай, а значит, по версии лоббистов, повышают продовольственную безопасность.

Убаюканные этими доводами чиновники от сельского хозяйства ищут в ГМО решение всех проблем — от цен на продовольствие до влияния местного климата на урожайность. Все больше правительств заключают соглашения с Монсанто и подобными гигантами, создают совместные предприятия и принимают выгодные для ГМО-корпораций законы. За разговорами о всеобщем благе скрываются колоссальные деньги. Прибыль тех же Монсанто или Байер исчисляются десятками миллиардов долларов в том числе, и за счет подобных госконтрактов.

Однако, как показывает практика, расчет на ГМО-семена не оправдывается. Самый яркий пример — массовые самоубийства фермеров в Индии, которых государство и ГМО-корпорации уговорили вложить все средства в инновационные семена и удобрения. Однако результаты оказались провальными, ни всхожесть, ни выживаемость, ни урожайность монсантовского хлопка и других культур не соответствовали обещаниям. Несчастным людям ничего не оставалось, как свести счеты с жизнью из-за колоссальных долгов. К чести индийского правительства, оно отреагировало адекватно и отказалось от фактически подписанного соглашения по ГМ-баклажанам с инсектицидным геном от Монсанто.

Как оказалось, не зря. В Бангладеш, где семена все-таки закупили, едва удалось собрать половину от посеянного. “Улучшение” ДНК на основе генов почвенных бактерий должно было сделать ростки и плоды баклажанов ядовитыми для насекомых и сократить расходы на пестициды. Однако вышло наоборот: ядов пришлось закупать еще больше, но от трети до половины урожая все равно погибло. Фермеры с удивлением отмечали, что на баклажаны нападали насекомые и болезни, которые до эксперимента никогда не приносили особого вреда. В ответ Монсанто предложили…порцию своих уникальных фунгицидов и пестицидов для борьбы с напастью…Если после этих эксеприментов какие-то плоды и вызрели и были собраны, то надо полагать, это был чистый яд.

В России к ГМО всегда относились крайне настороженно. Сейчас у нас запрещены покупка и выращивание генно-модифицированных семян, а вот ГМО-сою, рапс, кукурузу у нас закупают по-прежнему.

И вот на днях Комиссия РАН по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных исследований открыто взялась за защиту ГМО. Накануне глава комиссии Евгений Александров заявил, что к осени 2017 года комиссия готовит меморандум о лженаучности утверждений о вреде генно-модифицированных продуктов.

Лоббисты ГМО обычно ссылаются на их полную безопасность для человека и животных. Так ли это?

На эту же тему мы пообщались с доктором биологических наук, международным экспертом по экологической и продовольственной безопасности, вице-президентом Академии геополитических проблем, исследователем ГМО Ириной Ермаковой.

Комментируя подобные инициативы, она обратила внимание на то, что состав Президиума РАН изменился. В том числе, в состав Президиума вошел автор печально известного документа “Меморандум 200” о сокращении населения. Основным аргументом к снижению рождаемости, согласно меморандуму, считались возможные массовые беспорядки и политическая нестабильность. Согласно этому плану, в 13 наиболее густонаселенных развивающихся странах с богатыми ресурсами  должны были приниматься меры по контролю над рождаемостью и популяризации контрацепции. Впрочем, сейчас мы наблюдаем эту тенденцию повсеместно – в том числе, и в России. Таким образом, сейчас даже в деятельности РАН появилась политическая подоплека, считает Ермакова.

При этом Комиссия собирается выпустить Меморандум о безопасности генетически модифицированных организмов (ГМО), вред которых доказан многочисленными исследованиями учёных из разных стран мира. “Сами компании почти не проверяют ГМ культуры на безопасность. Даже нашим исследованиям американцы и англичане противопоставили только одну единственную работу. В то же самое время существует более 1500 исследований об опасности ГМО. Мы  проверяли влияние ГМ-сои на крысах – такого кошмара не видели раньше никогда“, – рассказала Ирина Владимировна.

Опыты ГМО: высокая смертность, недоразвитие, патологии

Она пояснила, что в лаборатории были опытные и контрольные группы крыс. В опытной группе в корм самок крыс добавляли ГМ-сою, а в контрольных – обычную сою, или ничего не добавляли. В трансгенной группе  была очень высокая смертность новорожденных крысят, наблюдалось недоразвитие и бесплодие потомства.

“У всех  животных была выявлена сильная патология внутренних органов, нарушение гормонального баланса. У некоторых крысят были обнаружены огромные опухоли. Мы перепроверяли много раз, добавляя в корм либо ГМ соевую муку, которую взяли на мясокомбинате, либо бобы ГМ сои, либо  соевый шрот и каждый раз – печальный результат“, – рассказала эксперт.

ГМО – идеальное биологическое оружие

Почему же тогда вредные культуры так активно продвигают? Зачем они так хотят протолкнуть  опасные генетически модифицированные организмы, которые ведут к депопуляции населения – можно только догадываться.

“Причем, те малочисленные учёные, которые активно защищает ГМО, сами, как правило, никогда не изучали воздействие ГМО на животных. И это просто такое лобби, и очень сильное лобби“, – подчеркнула ученый.

Очевидно, что пользу извлекают транснациональные компании, которые хотят сбыть свою продукцию в Россию. Между тем, отметила Ирина Владимировна, не первый год идут разговоры о том, что ГМО – это идеальное биологическое оружие. Впервые об этом заявил один из комитетов НАТО в 2004 году в г. Леже (Бельгия), подчеркнув, что ГМО могут использовать не только военные, но и террористы.

“Доказать,  заболел или умер человек от ГМО, очень сложно. Человек поел и всё нормально, а негативный эффект проявится только через некоторое время. Вот на животных это очень хорошо видно. Но РАН почему-то не проводит подобные исследования. Запретили и нашей группе продолжать эксперименты. Стремление Комиссии по лженауке протолкнуть ГМО в нашей стране направлено против страны. Либо такая вот предвыборная риторика – чтобы вызвать недовольство людей“, – пояснила ученый.

Родом из 90-х. Политическая подоплека

Если судить по информации на самом сайте Комиссии по борьбе с лженаукой, сформировалась она еще в конце 90-х. В 1999 году появилась официально. Кстати, тоже перед выборами.

Странная ситуация была после принятия закона о запрете ГМО в России. Закон 4 июля 2016г. был подписан президентом Владимиром Путиным, а до этого проект закона был принят Советом Федерации и Госдумой в трех чтениях. Именно в тот период нобелевские лауреаты “внезапно” решили подписать письмо в защиту ГМО. Интересно, что  когда закон о запрете ГМО принимали в европейских странах никаких подобных коллективных писем в защиту ГМО не было.

“Получается двойная мораль. Если европейские страны принимают законы о запрете ГМО, никто вообще не реагирует. А Россия принимает – начинается бурная реакция. И я считаю, что это чисто политическая акция, направленная против нашей страны и её Руководства“, – отметила Ермакова.

“Я очень давно занимаюсь этим вопросом. И могу сказать, что практически все ученые, которые проверяли влияние ГМО на животных, обнаружили очень сильные негативные процессы за исключением тех учёных, которые были связаны с транснациональными компаниями“, – добавила она. При этом в одной такой работе они не провели обязательную проверку сои на наличие ГМ вставок, а написали, что взяли её на поле компании “Монсанто”, на котором росла и обычная соя.

“То есть, вот такой хитрый ход, чтобы показать, что все якобы нормально. На самом деле ГМО были созданы с помощью очень несовершенных технологий. Масштабное распространение в огромных количествах ГМ культур – это очень сложная и тяжелая проблема. И очень правильно было сделано, что в России был принят закон о запрете ГМО. И сейчас нужно просто держаться на этом уровне. А то, что делает эта Комиссия при РАН, уму непостижимо. Такое ощущение, что они хотят не только обострить ситуацию в стране, но и бросить тень на саму Российскую Академию наук“, – подчеркнула Ирина Владимировна.

Что еще можно предпринять на законодательном уровне, чтобы ГМО не проникало на российский рынок, и чтобы такие лжеученые не выпускали меморандумов в поддержку ГМО?

Ермакова полагает, что стоило бы также усилить контроль на таможне, с применением специальной аппаратуры, определяющей наличие ГМО. Подобные приборы хорошо бы поставить и в магазинах, и на рынках, чтобы продавцы имели возможность убедиться в чистоте продукта. Например, в Алтайском крае создали портативный прибор для выявления генетических модификаций. “Хорошо, если бы такой прибор приобрели наши магазины. К счастью, сейчас много хороших продуктов. Думаю, это также  связано с введением санкций и импортозамещением. И вот теперь Комиссия РАН по лженауке хочет всё разрушить“, – подчеркнула она.

Софья Метелкина